Стремятся к совершенству все творенья -
Живя, растут и крепнут от движения!
Э. Дарвин.
Познание закономерностей развития жизни является стратегической задачей биологии. Решение этой задачи важно не только в теоретическом смысле, но имеет и практическое значение, потому что раскрытие и дальнейшее изучение законов эволюции позволяет человеку управлять развитием жизни в интересах человечества. В этой связи изучение возникновения изменчивости на основе механизмов образования функционально-структурных модификаций послужит толчком для расширения и углубления эволюционных знаний.
Общая схема появления ФСМ нам уже известна. Она заключается во взаимосвязи и взаимообусловленности среды, функции, структуры. Известен и механизм наследования приобретенных организмом новых структур в процессе его жизнедеятельности и взаимосвязи с окружающей средой. В своей совокупности эти два процесса раскрывают исключительной важности две движущие силы эволюции: изменчивость и наследственность.
Механизм образования ФСМ дает возможность конкретизировать процесс изменчивости. Пользуясь общей схемой образования ФСМ, можно находить в каждом отдельном случае, причины возникновения модификаций, воздействуя на них определенным образом, научиться управлять изменчивостью. А это значит, что не следует сидеть, сложа руки и ждать счастливую "случайность" или тратить драгоценное время на ее поиски, а именно, воздействуя на организм определенным образом, изменять его структуру в нужном направлении и таким образом осуществлять направленную эволюцию.
Но для этого нужны глубокие знания разносторонних потребностей, как отдельных организмов, так и сообществ, в состав которых они входят.
Только на этой основе открываются возможности разрабатывать методы управления развитием. По этой причине эволюционная теория всегда будет "открытой системой", пополняющейся за счет все более глубоких познаний развития природы. А это значит, что познания общих закономерностей изменчивости и наследственности еще далеко не достаточны, чтобы управлять эволюцией. Для этого нужны конкретные знания о видах и индивидуумах.
Этот процесс взаимосвязан, т. к. познание общих закономерностей ускоряет углубленный процесс познания частностей и дает возможность создать целостную систему управления природой.
С. Жемайтис в статье "Ступени в сад", (Журнал "Знание - сила" № 8 за 1985 г.) мыслит создание такой системы следующим образом: "И я представил себе, как лет через 15 приеду в Туровский сад (заповедник в белорусском Полесье). Ну, ограды там не будет, а будут специальные станции, которые следят за всеми отклонениями в почве, воздухе, воде, влажности, которые подскажут, где воды подлить, где убавить, где подсыпать магния или подлить чуть-чуть щелочей, - это и будут те нужные, необходимые подпорки, которые удержат, укрепят природу".
Очень своеобразная и своевременная мысль, т. к. она уже учитывает современное состояние природы, которая в настоящее время нуждается в соответствующих подпорках.
Мы в годы расцвета, так называемой, "классической" генетики здорово увлеклись комбинациями и перекомбинациями генов, особенно сельскохозяйственных организмов, и совсем начали забывать, что каждому живому существу нужны условия существования, определенные факторы среды, в соответствии с их новыми генотипами. И там, где это не учитывают, то получается, что от самых, что ни есть лучших комбинаций в генотипах получают комбинацию из 3-х пальцев в фенотипах.
Это главная причина того, что "зеленая революция" очень быстро рассеяла иллюзии и надежды на небывалый успех. Она показала, что генетически изменяемые организмы оказываются менее жизнеспособными в прежних условиях, чем их неизменяемые родственники. А там, где одно временно учитывают и то, и другое, успех есть, и не малый.
В США, например, урожайность пшеницы с 1930 по 1975 г.г. возросла на 115 процентов. Это произошло наполовину благодаря успехам генетики и на вторую половину благодаря успехам агротехники. Об этом поведал журнал "В мире науки" № 3, 1984 г.
Этот пример показывает, как при рациональном использовании генетики и среды обитания можно достичь больших успехов.
Поражают и другие достижения в сельскохозяйственном производстве различных стран. Например, Норману Галлагеру из американского города Коллинза удалось вырастить дыню весом 278 килограммов, за что он получил премию. Но его супруга этому не удивилась, т. к. ее муж прямо таки жил на грядке с дыней, разговаривал с ней и даже целовал ее.
Этот юмор имеет глубокий смысл, т. к. для получения такого результата нужны знания и труд. Такое направленное получение ФСМ дает возможность совершенствовать генотипы, пусть медленно, но уверенно.
При совершенствовании организма с помощью изменения среды он не "оторвется" от среды его существования, если она будет постоянно поддерживаться в этом направлении.
В этих условиях, наряду с совершенствованием его основных "производственных" возможностей будет совершенствоваться и комплекс других биологических структур, в том числе и обеспечивающих его защиту от вредителей и болезней. А если мы искусственно создадим генотип организма, то должны на него выдать паспорт, в котором подробно расписать режим его эксплуатации и указать на необходимость строго его соблюдать.
В технике к этому мы уже начинаем понемногу привыкать. В автомобиль, например, заливаем бензин или масло, которые рекомендованы инструкцией. А вот с живыми организмами мы еще так обращаться не научились. Но без соблюдения этого правила успешно хозяйничать нельзя.
Там, где это поняли и соблюдают, успех не заставляет долго ждать. Ту же тыкву, но уже весом 76 кг., вырастил огородник из Западного Берлина, а огурец-великан вырос в теплице Пауль Лонге из Германии. Длина его 158 сантиметров и вес 7,5 килограмма. Такие примеры можно встретить повсеместно.
Например, на выставке в Эстонии победителем стал садовод-любитель, шофер из Вильяндинского района В. Кютто. Его тыква весом 43 кг. 850 гр. выращена на садовом участке, вблизи Таллинна.
Были здесь и картофелины 2200 граммов, пудовые кочаны капусты, кормовая свекла весом в 13 с лишним кг. И таких примеров великое множество.
Но больше всего поражает воображение помидор-дерево, выращиваемое японскими учеными методом хайпоники. 0ни сумели создать питательный раствор, исключительно благоприятный для роста и развития растения. Помидор-дерево достигло 16 метровой высоты. На нем уже созрело 7 тыс. плодов и 9 тыс. еще зреет. Предела пока нет.
Вот какими возможностями обладают организмы в благоприятных условиях среды. И те успехи, которых добился человек за тысячелетия активного общения с природой, являются результатом изменения среды в жизнедеятельности прирученных организмов.
Организм является объектом, в котором происходит производство генетических структур в определенных условиях среды.
Для подтверждения данной мысли следует воспользоваться результатами опытов, проведенных на мушином семействе, в котором вели отбор на создание болезненной и уродливой линии мух. Оказалось, что в этой нежизнеспособной линии периодически обнаруживаются "не родные" - цветущие, здоровые, активные мушки.
Когда провели исследование хромосом таких мух, то обнаружилось, что картина расположения некоторых МДГ (мобильно-диспергированные, или прыгающие гены) у этих мух совершенно иная, чем у их полудохлых прямых родственников.
Выходит, в хромосомах "ожившего" семейства произошло перемещение МДГ. И вот - главное. У разных мушек одни и те же МДГ переместились на одни и те же участки. Когда вели отбор мушек на высокую активность, то МДГ этих мух располагались рисунком, сходным с тем, что и у особей, родившихся здоровыми в семье уродов.
Вырисовывается закономерная картина: если мушиная семья отбирается на наибольшую жизнеспособность, то МДГ в ее хромосомах оказывается в "горячих" точках, то есть в неслучайных местах. Если же эту семью вернуть к низкой жизнеспособности, то подвижные элементы из таких "горячих точек" исчезают. (Журнал "Знание - сила" № 6, 1987 г., стр. 45).
Вывод здесь однозначный. "Дохлым" мухам нужны и "дохлые" условия. В нормальных условиях геном сам, без всякого вторжения, перестроится и воспроизведет организм, соответствующий данной среде. Геном нужно "воспитывать", как еще в конце 30-х годов предлагал агроном Лысенко.
Если это не делать, то в искусственно переставленных хромосомах гены вернутся в положение, соответствующее среде обитания организма.
По этой причине человеку еще не удалось изменить среду таким образом, чтобы в искусственных условиях образовались новые виды, тогда как сама природа демонстрирует быстрые эволюционные приспособления к экспансии человека (животные селятся вблизи людей, возникает устойчивость к ядам, изменяются законы миграций; одни виды вымирают, а другие образуются и т. д.).
Но стоит ли вдаваться в крайность и заниматься только совершенствованием среды обитания организмов, а от методов перекомбинации генома, вплоть до генной инженерии, полностью отказаться. Если так поступать, то это будет очередной ошибкой.
Перекомбинация генома должна развиваться комплексно, т. е. в сочетании со средой обитания, и эти две составляющие должны дополнять друг друга.
Только, вот, на сегодняшний день метод введения генома в эмбриональные клетки имеет серьезные ограничения. Пока что не удается добиться того, чтобы чужеродная ДНК встраивалась в заданный участок хромосомы. Разработанные методические приемы не позволяют заменять имеющийся в геноме ген, вытесняя его - новый ген просто добавляется к полному геному. Кроме того, встроенные гены не всегда функционируют в точности так же, как собственные гены организма, работа которых включается и выключается в ходе развития в нужное время.
Но наука завоевывает все новые высоты, в том числе и в генной инженерии. Сейчас новые приемы в этой области знаний дают возможность получения целых искусственных хромосом, что позволяет исследовать их поведение.
Проведенные наблюдения за деятельностью клеток с искусственными хромосомами, позволяют предположить, что клетки обладают механизмами, контролирующими сегрегацию хромосом.
Было обнаружено, что "в штаммах дрожжей, содержащих короткую искусственную хромосому, многие делящиеся клетки морфологически ненормальны: дочерние клетки вырастают до размеров материнской прежде, чем окончательно разделяются. В норме же дочерние клетки разделяются, когда одна приблизительно вдвое меньше другой. Как показал анализ точности сегрегации, более чем в 90 процентов таких делений происходят ошибки.
По-видимому, необычный внешний вид этих клеток отражает тот факт, что их митоз на время приостанавливается. Клетка "замечает" нарушение сегрегации и откладывает завершение митоза, ожидая, пока проблема разрешится сама собой. А отпочковывающаяся клетка продолжает расти". Журнал "В мире науки" № 1, 1988 г., "Искусственные хромосомы", Стр. 24.
Это явление не объясняется современным дарвинизмом, но зато оно согласуется с функционально-структурными модификациями. Чужеродный и случайно встроенный ген не может быть идентичным собственному гену. Его появление в геноме дестабилизирует притертую к среде регуляцию. Поэтому в подобных случаях необходимо проявлять исключительную осторожность.
Манипулировать генами - это не цирковой номер. Здесь могут быть очень существенные последствия, похлеще СПИДа. И если мы уже успели запутаться в макроструктурах природы, то в микроструктурах запутаемся и подавно. Можно пользоваться подобными методами, но прежде всего теми, которые природа сама подсказала человеку. Например, перекрестное опыление растений и скрещивание животных укрепляют генотипы организмов за счет возникающих различных комбинаций хромосом родителей.
У человека по 23 пары отцовских и материнских хромосом. Каждый родитель может дать по 223 комбинации. В итоге у конкретной пары может быть образовано 246 различных половых клеток, отличающихся хотя бы одной хромосомой.
Но перекомбинация идет не стихийно, а в соответствии с действием факторов среды. Если дополнительно подействовать искусственными факторами среды, то в результате эволюция идет более интенсивно. Человек научился применять целый ряд так называемых селекционных методов. В этой его деятельности имеет значение и отбор, потому что функционально-структурные модификации дифференцируют даже самые близкие организмы.
Долгое время считалось, что вид является ареной элементарных процессов эволюции. Но в результате работы С. С. Четверикова и работ других генетиков и эволюционистов разных стран было установлено, что вид имеет достаточно сложную структуру. Он распадается на множество подвидов, которые тоже имеют неодинаковое структурование и распадаются на популяции.
В последние годы выяснилось, что внутри популяций население также распадается на небольшие и сравнительно изолированные группки особей - демы. Наличие функционально-структурных модификаций доказывает, что и в демах нет единообразия.
В этой связи, каждый организм является индивидуальностью, которая существует мгновение. Следующее мгновение - следующее качество. Молекула М-РНК успевает синтезировать только несколько белковых молекул, а дальше она уже становится непригодной. На ее место приходит новая молекула с новым качеством. И так до тех пор, пока у организма не возникнет летальное качество.
В этом смысле выживают и активно развиваются организмы не те, которые наилучшим образом приспособлены к данным условиям среды, а те, которые в данной среде находят наибольшее количество благоприятных факторов. В этом разница есть. Первый случай говорит о том, что они приходят в среду с уже окончательно приобретенными приспособлениями, а второй говорит о том, что они "требуют" определенных условий и способны приспосабливаться к ним, т. е. обучаться. Но процесс "обучения" зависит как от времени, так и от силы действующего фактора. Это основные причины совершенствования организмов, их процветания и гибели. В этой связи среде отводится не столько "кровавая" роль отбора, а больше роль мудрого воспитателя.
Эта мудрость в естественных условиях достигается часто ценой многих жертв и потерь, но не потому, что организмы друг друга хотят уничтожить в процессе борьбы за существование, а больше потому, что не могут оказать друг другу достаточную помощь.
Взаимопомощь в природе существует, но не всегда ее достаточно, чтобы обеспечить организму выживаемость. Например, для теленка жирафа свойственны все черты, которые характеризуют поведение "скрывающихся" животных. Родив теленка, жирафа-мать помещает его на безопасный участок. Здесь он изолирован от других жираф, лежит и почти не двигается. Самка возвращается к нему два или три раза в день. Теленок ждет ее возвращения, но сразу к ней не выскакивает. Он дает ей возможность осмотреть участок. В отличие от других скрывающихся животных, у которых молодняк покидает свое убежище через сравнительно короткое время, от одной до четырех недель.
Жирафы - исключение из этого правила. Их теленок скрывается до тех пор, пока не станет взрослым, т. е. в течение года. Только после того как малыши подрастут, мамаши собирают свой молодняк в группы, и продолжительное время скрывают его под охраной сменных нянь.
На ночь собираются все, чтобы оберегать их. Ночью в ясельном стаде постоянно имеется один или два часовых, для того, чтобы не могли подкрасться незамеченными львы. Часовые регулярно меняются.
Молодняк на водопой не ходит. Он довольствуется той водой, которая содержится в молоке и листьях. Длительные переходы в условиях африканских саванн и неуклюжая поза при водопое часто животным стоят жизни. Недостаток воды, заставляет молодняк длительное время находиться в тени и прятаться от зноя африканского дня, пока он не подрастет и не наберет достаточный вес, предупреждающий его от перегревания.
Эти наблюдения провел Воган Лангман, и они проливают свет на свое образное приспособление этого животного к особенностям среды, в которой оно обитает.
Длинная шея, оказывается, им нужна совсем не для того, чтобы в сухое время года иметь корм вне конкуренции, а для того, чтобы охранять молодняк и постоянно вести обзор местности. При высокой травянистой растительности только длинная шея дает такую возможность. Это одна функциональная необходимость.
Вторая вытекает из первой. Если жирафы будут пастись, опустив голову, то их бдительность резко упадет. В этот момент хищник может незаметно подойти к охраняемому молодняку. Допустить такое нельзя. Даже взрослые животные, когда принимает неуклюжую позу у водопоя, часто становятся жертвой хищника. Но там гибнут единицы. А тут "ясли", высокая ответственность за жизнь десятков молодых животных.
В этих условиях и возникает второе функциональное приспособление - питаться верхним ярусом растительности и постоянно держать местность в поле зрения. Шея при таких условиях жизни является важным функционирующим органом.
Соответственно данной функции складывается и структура, которая может порождать и целый ряд других функций. Это происходит по принципу олигомеризации В. А. Догеля "По мере развития живого, число органов у более прогрессивных видов уменьшается, а число функций у каждого органа растет".
Шея жирафа является прекрасным этому примером. Право за овладение самкой тоже осуществляется с помощью шеи. Чья шея крепче, кто устойчивей на длинных ногах, за тем остается право и возможность оставить потомство и закрепить в потомстве приобретенные модификации.
Выходит, что данный пример еще и показывает, как осуществляется перевод полученных модификаций в мутации, то есть их наследование.
Это еще подтверждается и тем, что шея жирафа состоит, как и у других млекопитающих, из семи позвонков. В соответствующих условиях позвонки вытянулись, подобно тому, как доктор Елизаров с помощью своих приспособлений вытягивает кости конечностей. В естественной среде подобный признак совершенствуется на протяжении миллионолетий по формуле: среда - функция - структура. В результате такой взаимосвязи и возникла шея - перископ.
Пользу от этого извлекают не только представители данного вида, но и индивидуумы других видов. Низкорослые, но смекалистые зебры держатся возле жирафов. Насторожились головы-перископы высотой почти в шесть метров - зебры знают: опасность! Этот пример приведен по причине того, что шея жирафа стала излюбленным объектом эволюционистов.
Шеей жирафа стали определять качество эволюционной теории. Если теория дает принципиальное объяснение этому феномену, то она заслуживает внимания, а если нет, то ее следует подвергать критике.
Но природа очень многообразна, и любая теория не может ограничиться только одним примером для объяснения того или иного природного феномена. Для теории это будет явно не достаточно, тем более, если она претендует на всеобщность своих законов. По этой причине у дарвинистов есть и другие излюбленные примеры, дающие возможность показать общебиологическую значимость теоретических выкладок.
Например, дарвинизм объясняет возникновение окраски гусеницы, живущей на зеленых листах, только с точки зрения естественного отбора.
Допускается, что их предки могли быть другой окраски. Предположим, что в силу каких-то обстоятельств, они вынуждены были перейти на питание зелеными листьями. Популяции этих гусениц были неоднородны по окраске в связи с постоянно возникающими мутациями, поэтому среди множества гусениц были особи с зеленоватой окраской, менее заметные на соответствующем фоне листьев.
В борьбе за существование под действием естественного отбора выживали и оставляли потомство преимущественно особи зеленоватой окраски, и с каждым поколением окраска тела гусениц все более соответствовала основному фону окружающей среды.
Эта схема представляется универсальной для всего многообразия жизни. В ней мутации возникают постоянно и случайно, а роль среды сводится к тому, чтобы отобрать наиболее приспособленных, а не творить новые формы.
В теоретических выкладках дарвинизма этот исключительной важности вопрос опускается. Но практики говорят об обратном.
В настоящее время хорошо изучено явление гомохромии. Например, личинки малярийного комара приобретают более темный оттенок, если выращиваются на темном фоне, и более светлый, если фон светлый, причем такие особенности окраски сохраняются и у взрослых насекомых. (Журнал "В мире науки" № 10, 1987 г., стр. 50).
Опыты, проведенные на нескольких видах комаров, показали, что они не способны быстро менять окраску, подобно хамелеону. Но если в ходе развития особи фоновый цвет заменить другим, то возникшие после этого ткани отреагируют на данное изменение среды, а у тканей, образовавшихся ранее, такой реакции не будет. Этот пример указывает на то, что личинка комара ощущает фоновый цвет.
Подобным образом могут менять свою окраску и гусеницы некоторых бабочек. Они также способны имитировать фон, на который их сажают, на коре, покрытой лишайниками, они через несколько часов становятся бурыми в серых пятнах, на пожарищах, покрытых ростками свежей зелени, - черными в зеленую полоску. Некоторые гусеницы превращались в золотистые куколки, если их держали на золотом фоне. Такое происходило с гусеницами даже тогда, когда глаза их были густо замазаны. Новорожденные бабочки в первые часы жизни также способны менять рисунок крыла. Все эти феномены возникновения окраски плохо объясняются борьбой за существование и естественным отбором.
В этой связи следует вспомнить известного английского энтомолога Эндрю Меррея, который после того, как внимательно прочитал книгу Дарвина, на вопрос, как бабочка достигает удивительного сходства со своим Фоном, прямо признал, что не знает ответа. Выходит, что дарвинизм не помог ему в этом.
Этот вопрос можно понять только с позиций возникновения функционально структурных модификаций, которые показывают, что организмы способны "придумывать" в сложившихся условиях среды самые невероятные ухищрения.
Козы, например, когда высыхает травянистая растительность, способны забираться на деревья и пастись на их ветвях. Оказывается, копытные животные и на такое способны.
В. Песков, любитель природы и еще больший любитель подмечать в ней все необычное, фотографировать и сообщать об этом в печати, обратил внимание на то, что лиса в минуты опасности способна прыгнуть на дерево и в считанные секунды оказаться на его вершине.
Канарейки обладают удивительной способностью обучаться пению. И мастера обучать канареек пению добились больших успехов, привлекая в учителя соловьев, жаворонков, коноплянок, славок. Организм канарейки, оказывается, необычно пластичен. Изменяя условия кормления и состава пищи, можно изменить даже цвет оперения птицы.
А вот и еще неожиданное сообщение: американский доктор Ф. Ноттебом и его коллеги выяснили, что у канарейки в процессе овладения новыми песнями образуются новые нервные клетки, а старые отмирают. И все это происходит благодаря тому, что только немного изменилась функция.
Функция - великая сила, способная развивать органы, стабилизировать их на длительное время, а то и упрощать их строение. Функционирующие органы совершенствуются, развиваются, а когда они становятся функционально непригодными, то очень быстро исчезают, т. е. атрофируются.
В. Песков нам поведал и такую историю, историю о "Бабынинских карасях", которых запустили в небольшой пруд. Не прошло и полутора десятка лет, как начали появляться караси совершенно безглазые. Глаз нет и в помине. Но как это произошло? Ответ на этот вопрос простой. Скученность, малоподвижность, высокая заиленность водоема, т. е. возникшая соответствующая среда, не требующая функциональной активности органа зрения, привела к тому, что геном по этому признаку пришел в рецессивное состояние, а близкородственное размножение, характерное для небольшого ареала, позволило ускорить этот процесс. В результате - безглазые караси, появившиеся за какой-нибудь десяток лет.
А можно ли получить обратный процесс?
В принципе можно. Но в результате Функциональной пассивности структуры утрачиваются значительно быстрее, чем приобретаются. Особенно трудно восстанавливается то, что утрачено в детстве.
Организм в своем развитии уходит на новый функционально-структурный уровень деятельности и отрицает предыдущее функционально-структурное качество.
Опыты с обезьянами на островах Псковских озер подтверждают этот вывод. В группе обезьян, которых завезли на остров, сразу определился лидер. Сильный, смышленый, инициативный, по кличке Бой. При еде ему по закону полагался лучший кусок, он миловал и наказывал виновных. Был он первым во всем. Одним словом - вожак, авторитетный и общепризнанный.
Но была в поведении Боя странная слабость. С приближением ночи или ввиду дождя все обезьяны начинали сооружать на деревьях из веток гнезда. Каждый - для себя. Пятнадцать, двадцать минут - гнездо готово. И только Бой (умелец, силач, повелитель) гнездо не строил. В то время, как все обезьяны сидели в уютных убежищах, Бой мок под дождем, прижавшись к стволу сосны. Гнездо он строить не мог, по причине того, что все обезьяны были пойманы в Африке в двухлетнем возрасте, Бой же совсем малышом. И, несмотря на то, что гнездостроительные способности обезьяны наследуют, но их нужно функционально проявить, развить.
Проявителем служит гнездостроительная деятельность родителей. Глядя на них, молодые обезьяны начинают строить. Все обезьяны эту школу прошли, и только у Боя эта врожденная способность разбужена не была. И вот результат.
Все в тепле и уюте, а вожак сиротливо сидит на земле. Возникает вопрос: почему он не учится, глядя на остальных. Ведь он сильный, смекалистый, ловкий. Оказывается, не может! "Поезд этой его учебы ушел".
Эта история, описанная В. Песковым, интересна и поучительна.
У людей подобное тоже наблюдается. Маугли очень быстро теряют многое человеческое и приобретают его потом с большим трудом. А ребенок всему учится легко и без особых на то усилий, но если упустить время, то и человек может оказаться в положении Боя, хотя он и учится всегда, всю жизнь. Но обучение должно идти по тем ступенькам, по которым человек шел в процессе своей эволюции.
В дикой природе, где жизнь не дает снисхождения, закон учения соблюдается очень строго. В процессе обучения возникают новые функции, изменяющие и порождающие новые структуры.
Установлено, что при обучении животных в их нервных клетках увеличивается содержание белков и нуклеиновых кислот. Особенно это быстро происходит тогда, когда организм оказывается в новых условиях среды.
Ю. Костинский сообщил об интересном эксперименте французских зоологов. Они на большой муравейник поставили горящую свечу. Муравьи сразу же бросились заливать огонь муравьиной кислотой. Многие из них погибли, но пожар за одну минуту был погашен.
Когда же через несколько недель ученые на том же муравейнике повторили свой эксперимент, то они обнаружили, что на этот раз муравьи действовали более организованно, и при тушении пожара не погиб ни один муравей, а пламя при этом погасили быстрее - за 45 секунд.
Функциональные умения совершенствуются, закрепляются наследственностью, и организмы становятся обладателями наследственной предрасположенности к данной деятельности.
Когда группа медицинских работников Великобритании провела исследование, опросив 15126 учеников из 65 школ на севере Англии, то она обнаружила, что на частый кашель жалуются 42 процента мальчиков, у которых курит хотя бы один из родителей и 48 процентов мальчиков, у которых курят оба родителя. Не меньше страдают от вредной привычки и девочки, особенно те, у которых курят матери. В этом примере наследственные приобретения очевидны.
По этой причине, например, в Ереване молодоженам вручают открытое письмо новобрачным. "Помните о мастере Або!"
Эта печальная история рассказывает о том, как пагубно действует алкоголь на потомство.
Мастера Або клиенты всегда угощали спиртным после ремонта автомашины. Все шло хорошо, пока не родились дети. Все они - четверо - родились неполноценными и, когда подросли, вынуждены были посещать вспомогательную школу для умственно-отсталых.
Горе сделало свое дело - мастер Або покончил с собой. Этот трагический случай является доказательством возникновения функционально структурных изменений под действием факторов среды. Но этот пример наводит еще и на такую мысль, что в перспективе наука сможет, по изменениям в половых клетках, определять правильно ли живет организм и давать ему научно обоснованные рекомендации. Такие рекомендации возможны не только для самого человека, но и будут очень полезными по организации содержания животных и выращивания растений, развитие которых во многом зависит от изменения факторов среды.
Все тот же В. Песков сообщает, что лисиц, как и многих других животных, можно сделать домашними. Эта работа уже ведется сибирскими учеными, но начинать приручение нужно с "пеленок". Малыши легко привязываются к человеку и сохраняют привязанность, становясь взрослыми.
Далее он пишет о том, что знал лосиху, которая по пятам ходила за женщиной. В настоящее время с лосями тоже ведется работа по приручению.
Знал волка, служащего человеку взамен собаки, знал лису, которую брали охотиться на зайцев. И каких только превращений с животными не делает измененная среда их обитания.
Н. Шушанский в газете "Комсомольская правда" сообщил интересный факт о том, что после З-х месячного лечения от малярии Фамуэль Уано, житель одной из южных провинций Судана, стал неузнаваемым: темнокожий и темноглазый, он превратился в светлоглазого блондина с молочно-белой кожей.
Врачи объясняют это удивительное превращение тем, что перед поступлением в клинику больной лечился у знахарей. Лекарства, которые он принимал там, в соединении с противомалярийными препаратами, полученными им в больнице, дали такую реакцию, т. е. на их действие организм отреагировал таким образом.
Все рассмотренные здесь примеры и многие-многие другие, которые можно было бы привести как доказательство эволюционного процесса в природе, тем не менее, их явно недостаточно для того, чтобы объяснить все многообразие жизни на Земле, ее удивительную способность к усложнению и усовершенствованию.
Для этого нужна формула, которую можно было бы подставить под любой случай жизни, и в каждом отдельном случае получать обоснованный ответ. Сейчас такая формула есть: среда - функция - структура. Она является универсальной. Весь эволюционный процесс, в общем, и в каждом отдельном случае начинается с этой взаимообусловленности.
Но найдутся и критики, которые сразу станут возражать и приведут примеры, показывающие, что в одинаковых условиях среды существуют разные организмы. Например, в одном кубическом метре воды мы можем встретить жизнь различной организации. От простейших до класса рыб, а то и млекопитающих.
Ответ прост. Все дело в том, что три составляющие формулы находятся под взаимным влиянием. Среда требует функции, а она соответственно влияет на структуру и заставляет ее изменяться. Измененная структура меняет функцию, а та, в свою очередь, изменяет среду с ее факторами. Круг замыкается на определенном уровне развития организма.
Дальнейшее действие фактора среды выражается в трех положениях: он усиливает свое влияние, находится на относительно постоянном уровне, или его влияние ослабевает. В отдельном случае это может быть и незамеченным, а в целом, по выражению В. И. Вернадского "На земной поверхности нет химической силы, более постоянно действующей, а потому и более могущественной по своим конечным последствиям, чем живые организмы, взятые в целом". Потому на земной поверхности и не существует раз и навсегда достигнутого равновесия. Бесчисленные детали великой машины природы, особенно земной оболочки - биосферы - за долгие миллионы лет не перестают согласованно работать.
Самая главная часть этого всепланетного механизма - живое существо. Любой живой организм при рождении получает весь мир: небо, солнце, воздух, воду, почву и т. д. И каждый по-своему, от уровня своей организации и восприятия окружающего, распоряжается всем этим. ФСМ нам это доказывают. Все организмы, самые близкие, родственные, и даже каждый индивидуум во времени, не одинаков. А поэтому от окружающей среды каждый требует свое и по-своему влияет на нее.
Это взаимовлияние и является двигателем жизни, которая как бы идет сама собой, но всегда ведет к возникновению новых количественных и качественных изменений.
Здесь использованы далеко не все примеры, доказывающие процесс получения нового качества. Природа очень многообразна. Не все взаимоотношения между организмами и средой можно разглядеть сразу. В большинстве случаев они требуют тщательного изучения.
Как и работу мастера высокой квалификации одним взглядом постичь невозможно, так же невозможно постичь все тонкости великого мастера- природы. Природа не только ОТК, но и мастер-изготовитель! Она способна изготавливать, но если меняется "мода", то и выбраковывать хлам.
Законодателем мод является среда, в которой находятся многочисленные составляющие природы. Взаимоотношения между ними можно характеризовать как сложные. Но если в джунглях проложена магистраль, то рано или поздно все дороги выйдут к ней и каждый, пользующийся ею, сможет найти тропу, которую ищет.
А нам нужно найти путь, по которому должно пойти все человечество в своем дальнейшем развитии. Эволюционное учение, развивающееся на основе функционально - структурных модификаций, поможет нам в этом, так как не только биологические явления, но и явления социальные не обходимо осмысливать в свете эволюционных представлений.
Формула среда - функция - структура, обеспечивающая развитие биологических систем, должна также обеспечить развитие системы социальной. Но для этого должны быть созданы такие условия среды, которые потребовали бы от каждого человека наилучшей функциональной деятельности, а она, в свою очередь, обеспечит совершенствование биологических структур человеческого организма. Но прежде, чем создавать такую систему, необходимо разобраться в самом человеке.