В цепи человек стал последним эвеном,
И лучшее все воплощается в нем.
Фирдоуси.
С первыми проблесками сознания у человека появилась потребность к самоизучению. Эта потребность не заложена в нем какой-то силой, а есть результат его творческой деятельности, когда познание одного порождает жажду познания другого.
По мере развития человеческих знаний совершенствовалось и его сознание, на основе которого углублялось познание не только самого себя, но и среды, которая его окружает. Медленно, по крупицам, человек собирал и накапливал знания о природе, об окружающем его мире.
Процесс этот оказался довольно трудным, а в отдельных случаях и определенных этапах человеческой деятельности просто непосильным. И чтобы как-то возместить недостаток знаний, люди придумывают привлекательные легенды и удовлетворяют ими свое любопытство. Ну, а если долгое время все вокруг твердят, что это так и не может быть иначе, то, несмотря на то, что это чушь, невольно начинаешь искренне в нее верить.
Постепенно эта вера становится всеобъемлющей, и чтобы поколебать ее необходимо кому-то усомниться в ее смысле. Но для того, чтобы усомнились другие, необходимо очень осторожно противопоставить научное мировоззрение догме, а иначе можно оказаться не понятым.
Так, собственно, и произошло с наукой о человеке. Легенда о его сотворении очень долгое время устраивала всех. И когда начали появляться научные доказательства происхождения человека, то преподносились они с большой осторожностью. Делались оговорки, уточнения, ссылки и т. д.
Например, когда К. Линней создавал свою знаменитую систематику, основами которой мы пользуемся и по сегодняшний день, то в ней он рядом с человекообразными обезьянами поместил и человека, на основе сходства их строения. Это он сделал, несмотря на то, что такие мысли тогда считались преступными.
Работая в таких условиях, он вынужден был сделать оговорку, осторожно заметив в своей книге, "Что близость в системе не говорит о кровном родстве".
Такие оговорки не могли затушевать главный вывод. Но следует обратить внимание и на другое. Этот вывод впервые был сделан только в 18 веке. Значит, вся предыдущая человеческая история - сплошная тайна о нем.
Девятнадцатый век еще больше углубил знания о природе, о живых организмах, в том числе и о человеке. Первая эволюционная теория Ж. Б. Ламарка в начале 19 века и вторая теория Ч. Дарвина в начале второй его половины поставили естествознание на более научную основу. Но деистические взгляды Ламарка не дали ему возможности окончательно стать на сторону эволюции. В эволюционной теории он раскрывает процессы развития, и в то же время в нем сохраняется вера в создание Вселенной и установление в ней общего порядка творцом.
Как и Линней, Ламарк делает оговорку, которая и раскрывает его деистические взгляды. Суть ее заключается в том, что после создания мира, больше творец не вмешивался в дела природы, предоставив ей возможность развиваться по своим законам. По тем временам, такие взгляды можно считать прогрессивными, но они не дают возможности понять истинную сущность происхождения человека.
Серьезный пробел в эволюционном учении Ламарка не смогла окончательно ликвидировать и эволюционная теория Дарвина, но переворот в умах человечества она произвела. Этот успех связан во многом с тем, что человеческие умы оказались более подготовленными для нового восприятия. В результате сейчас только лишь верующий фанатик может сомневаться в эволюционном пути становления человека.
Но для более полного и более глубокого понимания этого процесса необходимо отыскать корни человеческой эволюции. С этой целью следует обратиться к биогенетическому закону Ф. Мюллера и Э. Геккеля, сформулированного ими во второй половине прошлого века.
Суть его заключается в том, что "В индивидуальном развитии каждая особь кратко повторяет историю развития вида, к которому эта особь относится". Это значит, что в развитии человеческого организма, от зачатия до смерти, можно проследить историю развития вида, к которому он принадлежит, так как онтогенез (индивидуальное развитие) есть краткое повторение филогенеза (истории развития вида).
Но прежде, чем приступать к рассмотрению этого процесса, необходимо установить категории, которые нас должны интересовать, так как проводить анализ по всем направлениям человеческого развития нет необходимости.
Человек - явление многогранное, и для всеобъемлющего его исследования необходимы многообразные методы, использование которых в конечном итоге приведет к отклонению от поставленной цели. Поэтому лучше всего все многообразие человеческого естества разграничить и объединить в два направления: биологическое и социальное, и в дальнейшем установить их соотношение. С этой целью следует, прежде всего, дать определения социального и биологического. Социальный (лат. социалис, что значит общественный), а наука социология - учение об обществе. Но какой смысл вкладывается в это понятие?
Прежде всего, поведение организма в той общественной среде, в которой он находится. Так как поведение организма в среде обитания не может осуществляться без развития соответствующих его жизненных структур, то их изучением и занимается наука биология (лат. био - жизнь, логос - учение). Ламарк, вводя в науку термин "биология", понимал под этим словом совокупность знаний о жизни, о ее закономерностях. Но так как человек - существо живое, функционирующее, то все биологическое в полной мере относится и к нему. Нам остается только проследить, как изменялось биологическое и социальное в процессе эволюции живой природы, в том числе и человека.
Для этого необходимо провести сравнение этапов зародышевого развития современного человека с ныне живущими представителями тех классов, признаки которых человеческий зародыш повторяет в процессе эмбрионального развития. Это необходимо сделать согласно биогенетическому закону, так как "онтогенез кратко и сжато повторяет филогенез". Но из всего многообразия повторяющихся признаков следует выявить главные, а именно: на каком этапе эволюции жизни зарождается активное поведение живых организмов, которое впоследствии перешло в осознанные социальные взаимоотношения.
В этой связи нам известно, что, как и подавляющее большинство организмов, организм человека развивается из оплодотворенного яйца и на этом этапе развития представлен единственной клеткой. Это значит, что корни человеческой эволюции находятся среди одноклеточных организмов.
Необходимо также учесть и то, что клетка - это уже определенный этап эволюции, потому что прежде, чем возникла клетка, материя пре терпела длительный путь развития. Но доклеточная эволюция жизни больший интерес представляет с биологической стороны, а так как нас больше интересует вопрос взаимоотношения и взаимовлияния биологического и социального, то необходимо отталкиваться от того уровня развития жизни, когда уже биологическая структура обеспечивает не пассивное, а активное движение.
В этом плане доклеточная эволюция большего интереса не представляет, так как органические молекулы, образовывая доклеточные структуры, зависели от пассивных форм движения. Однако не следует исключать такое общее свойство всех высокомолекулярных веществ, как их способность самопроизвольно концентрироваться и обособляться от раствора не в форме осадка, а в виде более концентрированного субстрата. Это значит, что уже на этом уровне развития материи физические свойства вещества определяют его поведение в среде, в которой оно находится.
Следует отметить и то, что взаимоотношения такой структуры со средой очень неустойчивы. Достаточно небольших физических воздействий, и структура распадается на мелкие капельки. Но чтобы разделить мелкие капельки на их молекулярные составляющие, необходимо приложить значительно больше усилий и затратить больше энергии.
Таким образом, уже на самых ранних этапах зарождения живых структур их физические свойства обеспечивают им соответствующую функцию, которая выражается в поведенческих реакциях в определенных условиях окружающей среды.
Реакции поведения способны оказывать влияние на структуры и вызывать их изменения. Например, капли, отделенные, но не обособленные от раствора, которые А. И. Опарин назвал коацерватными, способны изменять свою величину, форму, концентрацию органических молекул, а соответственно, и взаимоотношения со средой. Они способны поглощать одни вещества из среды, а другие в нее выделять.
Этот процесс ведет к специализации структур, и жизнь делает очередной скачок. Она поднимается на новую ступень своего развития, приобретает новую форму, то есть структуру, а соответственно, и новые функции, обеспечивающие ей новые взаимоотношения со средой.
Возникновение в процессе эволюции клеточных структур, и, таким образом, поднятие жизни на более высокий уровень, обеспечило ей дальнейшее ускоренное развитие. С этого уровня развития материй и начинает свое развитие зародыш человека. Но если жизнь развивалась и на доклеточных формах, то и корни человеческой эволюции уходят в доклеточные формы жизни.
По мере дальнейшего усложнения структуры усложнялась и функция, а соответственно, и поведение организма в среде его обитания. Ярких поведенческих реакций у доклеточных форм жизни не наблюдается.
Но у одноклеточных организмов поведенческие реакции могут быть самыми разнообразными. Если, например, одноклеточную амебу поместить в каплю воды и рядом положить кристалл соли, то она, выбрасывая псевдоподии, начнет уходить от него. В данном примере мы имеем дело с простейшим организмом, у которого есть простейшие "правила" поведения, обеспечивающие ему выживание в условиях окружающей среды.
У других одноклеточных организмов, например, у эвглены зеленой, имеется ярко-красный чувствительный к свету глазок. Эти организмы плывут всегда к освещенной части водоема, где наилучшие условия для фотосинтеза. Это значит, что у них проявляется уже целенаправленное по ведение в окружающей среде. А так как такое поведение характерно для всех представителей данного вида, то, следовательно, мы уже имеем дело с простейшим общественным поведением, проявляющимся не только между организмами, но и между ними и средой их обитания.
Более яркие взаимоотношения между организмами можно наблюдать на примере инфузории-туфельки. Эти одноклеточные существа во время полового размножения время от времени прикладываются друг к другу ротовыми сторонами, в результате чего происходит обмен ядрами и слияние мужских ядер с женскими. Затем инфузории расходятся.
Из этого примера видно, что на этом уровне развития жизни зарождается половой процесс и носит он общественный поведенческий характер. Значит, начало общественного поведения исходит из одноклеточного уровня развития жизни. Именно от этого уровня в дальнейшем разрасталось биологическое и социальное дерево жизни.
Следующим уровнем развития жизни является многоклеточность. В эмбриональном развитии человеческого организма происходит ряд быстро следующих друг за другом делений, и зародыш становится многоклеточным.
Этот процесс показывает, как из одноклеточности возникает многоклеточность, в силу которого природа заполучила удивительный строительный материал. Это как в строительном деле кирпич, из которого искусный зодчий может возводить удивительные творения архитектуры, так и природа совершенствует свое мастерство в создании многоклеточных форм жизни.
Зародыш человека в своем развитии повторяет отдельные, самые яр кие этапы филогенетического развития своего вида. Став многоклеточным, он приобретает форму шара с полостью внутри, прогибание стенки которого приводит к тому, что зародыш становится двухслойным и удивительным образом напоминает форму гидры или губки-бодяги, которые обитают в современных водоемах.
Эти организмы имеют двухслойное расположение клеток: эктодерма - наружный слой и энтодерма - внутренний. Характерной особенностью этого уровня развития жизни является то, что в наружном слое клеток имеются сократительные мускульные волоконца, играющие важную роль при движении организма, а также расположенные в эктодерме нервные клетки, воспринимающие действие факторов среды. Длинные отростки одних нервных клеток соприкасаются с отростками соседних, и таким образом образуется нервное сплетение. Соприкосновение нервных отростков с мускульными клетками дает возможность обеспечивать организму ответные реакции на раздражители окружающей среды. При их действии гидра рефлекторно сжимается в комок.
Этот пример наглядно показывает, как усложнение структуры организма обеспечивает ему более сложное и более точное поведение в условиях среды его обитания. А половой процесс гидры, как и у инфузории-туфельки, устанавливает взаимоотношения внутри вида.
По мере дальнейшего развития зародыша человека идет закладка многочисленных органов и их систем. Нет необходимости останавливаться на развитии всех органов целостного организма. Следует только обратить внимание на те структурные совершенства, которые поднимают жизнь на более высокий уровень и дают возможность лучше понять эволюционное развитие вида. Этими структурами являются: нервная трубка, хорда и жаберные щели.
На основе этих органов получили развитие более высокоорганизованные классы организмов (рыбы, земноводные, пресмыкающиеся, птицы и млекопитающие). Эти осевые органы имеют определяющее значение, так как передний конец нервной трубки развивается в головной мозг, а остальная часть становится спинным мозгом. Вокруг хорды развивается хрящевой или костный скелет, а жаберные щели, характерные для низших классов, у высших заменяются легкими. Совершенствуются и другие органы.
Усложнение биологии организмов высших классов обеспечивает склонность их общественного поведения.
Н. Тимберген в книге "Поведение животных" отмечает следующее: "Не вызывает сомнений тот факт, что взаимоотношения в стадах крупных африканских копытных, в косяках рыб, в перелетных стаях куликов или в сообществе термитов имеют "социальную" основу. Однако мы не сразу решимся назвать "социальными" сложные отношения между самцом и самкой в брачной паре или между родителями и их потомством в обыденной жизни. А весенние драки соперничающих самцов скорее хотелось бы назвать "антисоциальными". И, тем не менее, все эти формы связей и взаимоотношений между индивидуумами направлены на преуспевание вида".
Эти связи, зачастую настолько отработаны, что обеспечивают удивительные приспособления видов к среде обитания, а у большинства его индивидуумов снимают постоянное давление среды, не переутомляя их. Например, высокий рост, острое зрение и исключительная осторожность позволяют "дежурному" страусу первым замечать опасность и вспугивать все стадо.
Такое усложненное общественное поведение обеспечивается сложностью биологического строения, на основе которого возникает возможность дальнейшего обучения индивидуума. Например, к белке искусство разгрызания орехов приходит с практикой. Опытная белка, обнаружив естественную бороздку в скорлупе, углубляет ее зубами, словно стамеской и раскалывает орех без всяких усилий. В то же время, как взрослая белка, никогда ранее не видевшая ореха, достигает успеха только большим упорством. По окончании работы у такой белки остается изуродованная скорлупа с множеством следов неудачных попыток.
Как белка учится разгрызать орехи, так юные львы осваивают под руководством более опытных навыки в охоте на крупных животных, снабженных опасными рогами и другими средствами защиты. Жаба, например, никогда не видевшая шмеля, на индивидуальном опыте убеждается, что шмели не съедобны.
Таким образом, специализированное поведение у животных формируется под влиянием внешней среды с одновременным и постоянным изменением организма в процессе его обучения. На этой основе складываются и совершенствуются структуры жизни.
Сегодня мы обнаруживаем у всех ныне живущих видов согласованность их строения с соответствующими формами поведения. Эта гармония развивалась на протяжении множества поколений, и будет совершенствоваться впредь.
Человеческий зародыш в эмбриональный период онтогенеза повторяет физиологические признаки не только низших, но и высших классов. Особенно его трудно отличать от зародыша обезьяны. Только на последнем этапе эмбриогенеза он становится сугубо человеческим. И создается видимое представление о том, что закон зародышевого сходства прекращает свое действие.
Этот закон, сформулированный К. Бэром еще до того, как был сформулирован биогенетический закон, показывает, что на разных стадиях развития эмбриона прослеживается проявление в определенной последовательности признаков класса, отряда семейства, а в конце эмбриогенеза проявляются и признаки вида.
Сложилось общее мнение, что с рождением организма прекращает свое действие биогенетический закон и закон зародышевого сходства. Но так как индивидуальное развитие организма с его рождением не прекращается, то это значит, что и в постэмбриональный период организм должен повторять филогенетический путь развития вида, к которому он относится. Но так как по предлагаемому выводу нет соответствующих исследований, то и нет второй части определения биогенетического закона.
Для человеческого вида эта недоработка имеет немаловажное значение, так как вид, имеющий более чем пятимиллионный эволюционный путь развития, претерпел существенные биологические и социальные изменения, которые не учитываются при организации современного социального устройства общества
Не учитываются эти изменения и при обучении и воспитании молодого поколения. Многим кажется, что из появившегося на свет беспомощного, но живого комочка, можно сделать все что угодно, по своему усмотрению.
Этот взгляд на воспитание возник не без основания, так как практика показала, что за счет воздействия факторами среды на организм можно добиться хороших результатов. Но и каким родился ребенок - тоже имеет немаловажное значение. Без знания этих особенностей и их взаимообусловленности невозможно достичь успеха в воспитании и формировании личности человека, а соответственно, и его социального поведения.
Добиться успеха можно только на основе сочетания наследственного биологического с приобретенным социальным. Наилучший результат получается тогда, когда социальная надстройка накладывается на биологический базис, притом в таком сочетании, при котором социальное способствует прогрессивному развитию биологического, а биологическое, в свою очередь, создает предпосылки для наилучшего восприятия социального. Такое взаимообусловливающее влияние может стать реальностью только в определенной специальной среде.
Показателем благоприятной или не благоприятной социальной среды являются наследственно проявляющиеся биосоциальные предпосылки. О них человеческий организм заявляет с первых дней своей жизни. В первые месяцы постэмбрионального развития ребенок начинает проявлять себя. В этот период в хаосе его движений нетрудно найти отдельные элементы, повторяющие его филогенез, притом не далеких классов, а близких к человеку видов и, прежде всего, человекообразных обезьян.
Из предыдущего анализа видно, что любая живая структура проявляется в своем поведении. Но все примеры проявления структур, согласно биогенетическому закону, рассматривались в человеческом организме в его эмбриональный период и были скрыты от массового наблюдения.
С рождением организма его поведенческие реакции становятся доступными для всеобщего наблюдения, и, прежде всего, что бросается в глаза, так это первые хватательные движения ребенка. Они проявляются еще до того, как начинают формироваться изгибы позвоночника. А так как по этим анатомическим признакам отличаются организмы человека и обезьяны, то хватательные движения у новорожденного проявляются из дочеловеческого периода эволюции.
В возрасте 8-10 недель начинает формироваться шейный изгиб позвоночника, а грудной формируется к 5-6-ти месячному возрасту.
К концу первого года жизни проявляет себя поясничный изгиб. В это время ребенок становится на ноги и начинается его прямохождение.
На примере формирования изгибов позвоночника прослеживается эволюция поднятия человека с четверенек, а также просматривается и последовательность происходящего. Вначале шея, затем грудной отдел, а далее поясничный поднимают человека с четверенек.
Около года постэмбриональной жизни требуется для повторения эволюционного пути приобретения прямохождения, в то время как вся предыдущая эволюция повторяется в эмбриональном периоде в течение 9 месяцев.
Это сопоставление наводит на мысль, что эволюционный путь приобретения прямохождения был длительным. Учитывая то, что параллельно с формированием прямохождения в постэмбриональном развитии человека повторяется и хватательный период, то получается, что прямохождение начинало формироваться у наших предков еще до того, как они стали людьми.
Хватательные движения у ребенка проявляются очень рано и продолжают очень быстро развиваться и совершенствоваться. В 4 месяца ребенок, не умеющий не только ходить, но и сидеть, свободно играет в погремушки. Это и есть повторение деятельности обезьян, которые свободно справляются с таким занятием.
К концу первого года жизни ребенок начинает произносить первые слова. Появление поясничного изгиба и произношение первых слов совпадает во времени. Это значит, что в этот период эволюции идет активная трудовая деятельность, так как только в процессе труда могла возникнуть речь.
Все виды животных, какими бы сигналами, адресованными друг другу, они не обладали, не имеют развитой, и тем более сознательной речи, так как у них нет осознанной трудовой деятельности.
Прямохождение установилось не сразу. Это был длительный процесс и, как уже отмечалось, на его повторение в онтогенезе организму требуется около 10-12 мес. постэмбриональной жизни. В эволюционном времени этому соответствуют миллионы лет. За такой длительный промежуток времени, несомненно, изменялась морфология организма, которая наглядно прослеживается на примере образования изгибов позвоночника.
На основе структурно морфологической изменчивости изменялась и функция человеческого организма. Человек перешел к прямохождению, и его верхние конечности стали короче нижних, в то время как при рождении имеет место обратный показатель. Ребенок рождается, с более длинными верхними конечностями, и этим самым повторяет своего обезьяноподобного предка, у которого передние конечности длиннее задних.
Трудовая деятельность человека превратила его верхние конечности из органа передвижения в орган труда.
Повторение в ранний постэмбриональный период развития человека элементов поведения и биологических структур его обезьяноподобных предков, говорит о том, что биогенетический закон действует не только в эмбриональный, но и в постэмбриональный период и не только в биологических структурах организма, но и затрагивает поведенческие реакции человека, которые не проявляются без связи с его мозгом. Люди, имеющие отклонения в развитии этого жизненно важного органа, как правило, не усваивают или усваивают с большим трудом социальную про грамму общества.
Мозг человека за последние 2-3 млн. лет претерпел существенные изменения. Он увеличился в два раза, по сравнению с мозгом приматов. Но это не главный показатель. Есть и другие существенные отличия. Для их обнаружения необходимо провести сравнение мозга человека с мозгом обезьян, как наиболее близких человеку видов из класса млекопитающих.
Сравнение показывает, что у человека и у приматов процесс формирования мозга происходит сходно, поэтапно. На самых ранних стадиях развития закладываются общие признаки строения, характерные как для низших, так и для высших представителей класса. А дальше идет процесс объемного увеличения мозга и его качественного развития.
Не следует, однако, считать, что с повышением организации мозг обязательно должен увеличиваться в размерах. Размеры мозга не являются показателем прогресса интеллекта. Среди современных людей колебания величины мозга значительны: от одного до двух килограммов (без видимых преимуществ для тех, у кого вес больше). Но если сравнить объем мозга австралопитека (500-600 см/куб.), современной человекообразной обезьяны - 600 см куб. и человека (1400-1600 см куб.), то просматривается существенное различие.
Колебания размеров и веса мозга у людей, не оказывающие сколько-нибудь существенного влияния на их социальную деятельность, говорят о том, что мозг человека обладает и другими немаловажными критериями своих возможностей.
Прежде всего, он отличается своей пространственной организацией и взаимосвязями элементов, входящих в состав конструкции, которые варьируют в широких пределах.
Для лучшего понимания особенностей структурной организации мозга следует провести сравнение его строения с особенностями строения белковых молекул. Известно, что причиной многообразия белковых молекул является то, что двадцать аминокислот, составляющие их структуры, при различных вариантах сочетания способны давать удивительно огромное их разнообразие.
Сколько аминокислот определяет сложную структуру белка, от которой зависит многообразие жизни на Земле, науке известно. Но еще далеко не все известно о многочисленных элементах, организованных определенным образом и составляющих структуру человеческого мозга.
В результате научных исследований установлено, что за время эмбрионального развития формируется 100 млрд. нейронов (нервных клеток), которые у новорожденного уже соединены в цепи, специализированные для выполнения специфических функций.
Объяснить работу человеческого мозга пытаются, как правило, в рамках представлений об активности нейронов. Осуществляя передачу сложных электрических сигналов, эти возбудимые клетки обеспечивают способность мозга к переработке информации. Но следует иметь в виду и то, что почти половину всего объема мозга составляют невозбудимые клетки - это так называемые клетки нейроглии (нервного клея).
Исследования показали, что и эти клетки не являются "архитектурными" элементами, а могут, как и нейроны, сложным образом отвечать на изменения условий в мозге и, таким образом, являются равными их партнерами, как в нормальном, так и аномальном мозге.
Хотя в главном организация мозга после рождения не изменяется, но детали, составляющие его структуру, остаются длительное время пластичными. Особенно высокой пластичностью отличается кора мозга - слой нервной ткани, которая формирует извилистую поверхность мозга.
Восприятие внешних стимулов - света, вкуса, запаха, звука, прикосновения - активирует определенные нейронные цепи, и они со временем фиксируются, а другие остаются без употребления. Когда организм ассоциирует стимул, то в нейронах происходят специфические изменения на молекулярном уровне, а также и в электрофизиологических процессах. Такие изменения происходят как в эмбриональный период, так и после рождения.
Если у котенка, в первые месяцы после рождения, один глаз зашить, то доля нейронов этого органа значительно снижается. В результате реагирующие на свет нейроны оказываются монокулярными и остаются таковыми даже после того, как животному предоставляется возможность видеть обоими глазами. Этот глубокий сдвиг доминантности в пользу того глаза, который функционировал с самого начала, стойко сохраняется, и животное остается слепым на другой глаз до конца жизни.
Если паз закрыть через месяц после рождения, то развивается значительный сдвиг доминантности, но после открытия глаза эффект снижается
Это свидетельствует о том, что биохимический механизм, лежащий в основе пластичности, находится в покое до тех пор, пока свет не приведет его в действие.
Каким же образом опыт формирует структуры мозга?
"Световые стимулы, попадающие на сетчатку, преобразуются в электрохимические сигналы, достигающие ганглиозных клеток сетчатки, которые преобразуют эти сигналы в нервные импульсы, называемые потенциалами действия. Эти импульсы распространяются вдоль аксона и достигают его окончания, которое образует контакт с нейроном.
В участках контакта, называемых синапсами, нервный импульс вызывает выделение из окончания аксонов химических веществ - нейромедиаторов, которые пересекают синаптическую щель (пространство между контактирующими нейронами) и связываются со специфическими рецепторами на клеточном теле или дендритах (ветвящихся отростках) принимающей сигнал клетки.
При определенных условиях связывание нейромедиатора приводит к генерации нейронами потенциалов действия, которые распространяются по аксонам и достигают нейронов первичной зрительной коры. Зрительные стимулы анализируются здесь, а также в других областях коры, куда подходят нервные пути от первичной зрительной коры". ("В мире науки", № 2, 1989 г., стр. 22).
Таким образом, то, что мы называем "внешним стимулом", активизирует определенные нейронные цепи, и они со временем фиксируются, а другие остаются без употребления. Развивающийся мозг можно уподобить системе автодорог - какие-то пути оказываются заброшенными, а те дороги, которыми часто пользуются, расширяются, при необходимости сооружаются дополнительные полосы.
Эти полосы образуются взаиморасположенными блоками, составляющими пространственную организацию мозга. Такими блоками являются цилиндры - колонки, состоящие из ста десяти клеток и проходящие через все шесть слоев коры разных ее областей. Эта особенность строения характерна для разных представителей млекопитающих. Значит, набор структур (колонок) невелик и достаточно общ для разных видов, но в результате комбинационных возможностей соединения этих элементов, а они исключительно велики, достигается развитие самых разных функций, включая и высшие функции человека.
В этом и кроется причина структурных, функциональных, а соответственно, и интеллектуальных многообразий людей. Заставить мозг как можно больше создать комбинационных соединений возможно только путем увеличения разнообразия функциональной деятельности человека.
Мозг с помощью рецепторов постоянно воспринимает внешний и внутренний мир, то есть все те процессы, которые протекают в окружающей среде и в органах организма. Рефлекторно организуется ответная реакция на их действия. Но деятельность мозга и всех нервных механизмов в организме согласована, и направлена на поддержание относительного равновесия с окружающей средой.
Границы между системами внешнего и внутреннего мира, хотя и условно, но все-таки существуют. Если рассматривать соотношения структур мозга внешнего и внутреннего мира человека, то можно сказать, что в процессе эволюции значительное развитие получили структуры внешнего восприятия мира за счет значительного уменьшения структур внутреннего восприятия.
У низших млекопитающих эти структуры в основном уравновешены, а у человека они разнятся максимально. Гигантским системам, обращенным к внешнему миру, противопоставлены противоположные по размеру системы, обслуживающие мир внутренний.
Разработан и показатель их максимальных отклонений (ПМД), - отношения площади новой коры к площади древней коры мозга млекопитающих.
В эволюционном развитии дивергенция между новейшими участками "шестислойной коры", анализирующей внешний мир, и древними участками коры, представленными двумя-тремя слоями и управляющими миром внутренним - увеличивается. Молодые участки коры развиваются, увеличиваются в размерах, а наиболее древние участки коры относительно уменьшаются. Соответственно имеет место и существенная разница ПМД. У человека - 160, у шимпанзе - 72, а у макаки - 66.
Наблюдается и еще одно удивительное свойство коры головного мозга. Его новейшие участки закладываются в эмбриогенезе раньше структур древней и старой коры, берущих свое начало в мозге низших классов.
Такое нарушение последовательности связано с тем, что для развития сложных структур новой коры требуется больше времени, а закончиться оно должно в эмбриональном периоде. Это необходимо для того, чтобы сразу обеспечить новорожденному организму связь с окружающей средой.
В этих условиях динамика ПМД выглядит следующим образом. В первой половине эмбриогенеза у эмбрионов человека и обезьяны различий особых нет.
Нарастание новой коры идет одинаковыми темпами. ПМД человека меняется от 4,65 до 40, а обезьяны от 4,6 до 42. Во второй половине различия очень существенны.
ПМД мозга обезьяны увеличивается до 64, а у человека до 155. Во второй половине беременности у обезьяны процесс деления клеток и миграция их в корковую область прекращается, а у человека процессы строительства не только продолжаются, но и протекают еще более интенсивно. В результате ПМД человека увеличивается в четыре раза, а у обезьяны всего в полтора.
Именно в этот период закладывается биологическая, а на ее основе и социальная значимость мозга. 25 процентов площади коры человеческого мозга принадлежит лобным долям, у высших обезьян - 12 процентов, у хищников - 6 процентов, к тому же еще следует учесть, что мозг новорожденного человека уже пронизан окончаниями лобных нейронов, за счет которых он выполняет свои высшие функции, порождающиеся единством биологического и социального и проявляющиеся в каждом жесте, в каждом творческом акте. Логические структуры мозга человека занимают 60-70 процентов, а у приматов только 30 процентов всей территории новой коры.
Из этого следует, что мозг новорожденного человеческого организма не чистый лист бумаги, на котором можно все что угодно написать, или кусок глины, из которого можно все что угодно вылепить, а структура, обладающая уже огромными потенциальными возможностями к разнообразной деятельности, в том числе и к порождению и пониманию речи.
Ребенок очень быстро и с легкостью учится говорить и понимать речь, Это связано с тем, что в основе использования языка лежат врожденные умения и способности, зафиксированные в биологических структурах. Новорожденные подготовленными вступают в языковый мир и мир вообще.
Но это только задатки. Для их реализации необходимо слышать речь родителей, своевременно и активно общаться с окружающими, то есть обеспечивать функцию соответствующим структурам. Только в таких условиях, когда накладывается современное социальное на прошлое, зафиксированное в биологических структурах, можно двигать прогресс. И, как искусный мастер, который знает свойства материала, с которым он работает, может создавать произведения искусства, так и мастер - воспитатель, в определенных условиях, может создать таланты.
Для этого, наряду со знанием биологического и социального в человеке, необходима еще и определенная ситуация. Именно жизненная ситуация обеспечивала человеческому виду усложнение нервной системы и осуществляла его прогресс. Это происходило и происходит потому, что жизненная ситуация улучшает связь организма с внешней средой, на основе которой усложняются его структуры, ведущие к усложнению поведенческих реакций и к изменению ситуации.
В результате организм оказывается в иных условиях существования. Он начинает испытывать иное давление среды. Ответные реакции организма на действие ее факторов ведут к изменению функционирующих органов, а через них - и к изменению генетического материала, и к биологической фиксации полученных изменений.
На начальном этапе полученные изменения являются строго индивидуальными. Но если и в дальнейшем изменение соответствует ситуации, то, пройдя через поколения, оно становится массовым обще-видовым признаком, зафиксированным в биологических структурах.
По мере накопления функционально-структурных изменений идет усложнение и структур их фиксации. В человеческом организме усложнился генетический аппарат, хранящий всю филогенетическую информацию, а также и орган, обеспечивающий поведенческие реакции организма. Этим органом является головной мозг, кора которого у китообразных имеет пятислойное строение, а у приматов и человека - шестислойное.
На усложненных структурах коры проявляются и более сложные поведенческие реакции. Особое, усложненное поведение, характерно для человека, так как, по сравнению с приматами, у него более чем в два раза проявляется разница между старой и новой корой.
Сложность структуры обеспечивает сложность поведенческих реакций, которые должны быть направлены на совершенствование жизненных ситуаций и всего комплекса окружающей среды. В противном случае может наступить несоответствие и всеобщая деградация.
Предотвратить подобное можно на основе глубоких знаний о взаимовлиянии функции и структуры, проявляющейся в определенных условиях, складывающихся под влиянием соответствующих ситуаций.
Этому способствует еще и то, что при рождении человеческий организм имеет уже сформированную структуру, способную обеспечить ему связь с окружающей средой. С наступлением постэмбрионального периода нервные клетки в основном прекращают размножение, так как в процессе деления клетка перестраивается, и ее структуры отключались бы от своей функциональной деятельности на значительное время (от нескольких минут, до нескольких часов). В это время в сложной системе нервных связей образовались бы обрывы. И если бы это происходило в организме после его рождения, то во взаимоотношениях со средой были бы постоянные не соответствия, приводящие его к гибели.
По этой причине организм вступает в постэмбриональный период своей деятельности с анатомически сформировавшимся мозгом. Но это не значит, что с рождением его структуры уже совершенно не меняются. Еще в конце эмбриогенеза интенсивно начинают развиваться отростки нервных клеток, образующие многочисленные связи, фиксирующие наследуемую функциональную деятельность родительских организмов. Это и есть наследственная предрасположенность к той или иной деятельности, и если она подкрепляется собственной деятельностью организма в постэмбриональный период, то активно может идти процесс зарождения нейронов определенных типов. В результате площадь коры больших полушарий увеличивается в 3-4 раза.
У обезьян соответствующая площадь увеличивается только в 1,25 раза.
Сформированные связи в эмбриональный период, в совокупности с образовавшимися в определенных условиях и ситуациях связями, в постэмбриональный период и формируют человеческую личность.
Она менялась и продолжает меняться на всем протяжении человеческой истории. Этот период, длиною более чем в пять миллионов лет, не мог ускользнуть и не прошел бесследно для чувствительных биологических структур. И все то, что закладывается еще до рождения человеческого организма, и есть отражение его многомиллионолетней деятельности. Но так как особенно интенсивно, перед рождением, в организме человека начинают развиваться отростки нервных клеток, то это значит, что в этот период воспроизводится многообразная человеческая деятельность именно последних этапов его эволюции.
Не менее активное развитие отростков нервных клеток происходит и в первый период постэмбриональной жизни организма. Опыт, проведенный А. Крыловым и его сотрудниками из Центрального института курортологии и физиотерапии министерства здравоохранения, подтверждает эту мысль.
Исследователи проводили опыт с крысятами, которых разделили на две группы и около месяца держали в различных условиях.
Первую группу содержали поодиночке в свето- и запахонепроницаемых клетках, а вторая группа вела активный образ существования.
Крысята второй группы жили целыми компаниями и через решетки видели и слышали все, что происходило вокруг. И вот результат.
Кора крысенка, который прожил свой единственный месяц активно, напоминала фотографию непроходимых джунглей, где тела многих деревьев едва различимы за густыми ветвями и хитросплетениями лиан. Кора тех крысят, которые ничего не видели и не слышали, походила на унылую равнину Крайнего Севера, где хилые редкие деревца едва протягивают короткие ветви. Этот опыт убедительно доказывает, как функция, в том числе и поведенческая, оказывает влияние на структуру.
Все новые и новые связи нейронов появляются в мозге по мере того, как мы становимся опытнее, как опытнее становится все человечество. Судите сами.
Двадцать пять процентов площади коры человеческого мозга принадлежит лобным долям, у высших обезьян только двенадцать, у хищников - всего шесть процентов. Это ли не показатель!
Площадь новых зон человеческого мозга настолько обширнее поверхности древних корковых формирований, что отношение между этими двумя величинами считается важнейшим показателем "разумности" не только человеческого, но и любого другого живого существа. Окончания лобных нейронов, словно мощными корнями пронизывают почти весь мозг. Образовались они как до рождения, так и после рождения человеческого организма. И до тех пор, пока не образуются новые связи, более соответствующие окружающей среде, и не начнут управлять поведенческими реакциями организма - его поведение управляется и зависит от наследуемых связей. Это проявляется особенно ярко и наглядно в первые годы жизни человека.
В этот период онтогенез сжато и кратко повторяет филогенез. Выше уже отмечалось, что у ребенка, который еще не умеет ходить, проявляются хватательные движения. Это признак обезьяноподобного предка и проявляется он очень рано. Бывает, что элемент обезьяньего хватания закрепляется у человека на всю жизнь. Это можно очень наглядно наблюдать в метро, когда люди удерживаются за поручни. Одни это делают по-человечески, обхватывая поручень большими пальцами, а другие - по-обезьяньи, накладывая на него всю кисть руки.
Но вот ребенок поднялся с четверенек, начал ходить, и тут мы наблюдаем необыкновенную тягу к камушкам, песку, глине и другим природным материалам. Мы это занятие обычно называем игрой, но игра эта является повторением трудовой деятельности первобытных людей, которая была связана именно с этими природными, легкодоступными материалами.
В этот период своей жизни и деятельности дети к тому же еще и очень общительны. Общительность способствует развитию речи на основе наследуемых структур, возникших у древнейшего человека на основе его трудовой деятельности.
Наложение этих двух структур, возникших на основе одной и той же функции, приводит к удивительному результату. Ребенок очень быстро усваивает разговорную речь и пользуется ею свободно. Но если возникают ситуации, не способствующие тому положению, например, случаи с Маугли, то такие дети теряют способность к обучению, и усвоение нескольких десятков слов им дается с большим трудом.
Детский возраст является очень общительным и доброжелательным. И "Если в детях нельзя видеть идеала нравственного совершенства, - то, по крайней мере, нельзя не согласиться, что они несравненно нравственнее взрослых". Н. Добролюбов.
В этом возрасте они ведут себя по принципу "все наше". Но по мере того, как ребенок подрастает, то все чаще начинаешь замечать, что в его поведении проявляется индивидуальность. Несмотря на то, что они находятся в ясельном или детсадовском коллективе, у них то и дело возникают спорные ситуации, в основе которых лежат частнособственнические интересы.
В это время дети требуют к себе особого отношения и внимания. Отстаивая свои проявляющиеся принципы, они готовы вступить в драку. И там, где среда этому способствует, как правило, формируются драчуны. Более сильные бьют, а слабые плачут.
Эти ситуации показывают, что организм в своем развитии проявляет некогда зародившуюся частную собственность и воинственность по ее охране. Очень важно в этот период жизни пресечь такие проявления и не дать им развиваться. Это нужно сделать обязательно, используя для этой цели, может и не совсем понятные и приятные для ребенка методы.
Пройдут годы, и он поймет. Но если упустить момент проявления такой наследственности и дать возможность ей развиваться, то этот принцип поведения может наложиться на наследственные структуры, закрепиться и будет активно проявляться практически всю жизнь.
Драчливость, стяжательство, нажива за чужой счет - не редкость в нашем обществе. Эти принципы у некоторых членов общества становятся, или уже стали, доминантными и определяют их повседневное поведение.
Но там, где среда иная, не способствующая закреплению и развитию подобных наследственных проявлений, они переходят в пассивность, а часто и в очень глубокую рецессивность и не проявляются в течение всей человеческой жизни. Такие люди характеризуются высокой нравственностью и ответственностью за порученное дело.
В этой связи следует процитировать высказывание А. С. Макаренко: "Если вы в первый день рождения ребенка не воспитывали его, то вы опоздали с воспитанием ровно на один день". Это связано с тем, что в первые месяцы постэмбриональной жизни человеческого организма происходят проявления не только отдельных моментов из эволюционного прошлого вида, к которому он относится, но и повторяются все главные этапы всей социальной истории данного сообщества.
Это явление особенно хорошо наблюдается там, где человеческая родословная прошла через все общественно-экономические формации.
В регионах, где выпадает какая-нибудь из них, такой наследственности может и не быть. Не везде, например, был рабовладельческий строй. Не в одинаковой степени в различных регионах планеты развивался и феодальный строй, приучивший народ к покорности и повиновению своему хозяину. Люди вольных поселений меньше унаследовали и раньше освободились от этого наследственного порока, который многим и по сей день мешает жить нормальной и свободной жизнью. Такие люди всегда чего-то боятся, что-то их сковывает и не дает возможности полностью реализовать свой наследственный потенциал.
Особенно это заметно в той среде, где человек не чувствует свою значимость и влияние в коллективе. В таких условиях отдельные аномалии в поведении могут оказаться не преодоленными в течение всей жизни.
Особенно непреодолимый барьер возникает тогда, когда окружающая среда накладывается на наследственность. Такие люди умственно всю эту ситуацию прекрасно осознают, но с большим трудом им удается приобрести незначительные результаты.
Противоположные результаты получаются там, где наследственность и окружающая социальная среда не согласуются. Например, задатки частнособственнической формации у населения нашей страны имеют место, но на протяжении двух-трех поколений людей, живших в условиях общественной собственности, у многих они уже стали рецессивными. Об этом говорят факты нежелания большинства жителей страны заниматься индивидуальной деятельностью.
В результате мы оказались в ситуации, когда старое ушло в рецессивность, а новое еще не стало доминантным. Для лучшего понимания этого вывода сравним историю развития жизни на Земле с тремя томами, в тысячу страниц каждый. Слово "человек" здесь встретится в последнем томе, начиная с середины предпоследней страницы, где будет говориться о человеке современного типа, и только на последней странице мы прочтем о людях периода цивилизации.
Это сравнение и дает возможность более наглядно представить соотношение биологического и социального в эволюции человека.
Биологическая эволюция, идя по законам живой природы, вначале подвела, а впоследствии и усовершенствовала социальные отношения людей, которые существенно изменили и биологию человека. В результате структурных изменений человеческого организма стал возможным труд - важнейший социальный фактор для совершенствования как биологического, так и социального в человеке.
Люди свою трудовую деятельность начали миллионы лет тому назад, но только у немногих выработалась и закрепилась большая потребность к труду. Большая часть человечества способна очень быстро перевести свою трудовую потребность в рецессивное состояние. У таких людей не только нет естественной потребности к труду, но даже появляется к нему социальное отвращение.
Для поддержания и развития трудовых навыков и трудовой активности необходима постоянно действующая трудовая ситуация.
Для организации такой ситуации необходимо взять за основу принципы наследования структурных особенностей, приобретенных родителями в течение своей трудовой жизни. И, несмотря на то, что механизм наследования функционально-структурных модификаций раскрыт и изложен в третьей главе, но вернуться к нему необходимо, это связано с тем, что наследование приобретенных признаков является принципиальным вопросом эволюционной теории и к тому же имеет свою историю.
Еще И. П. Павлов ставил опыты о наследовании условных рефлексов и получил положительные результаты. Но дарвинисты положительные результаты опытов сочли нужным объяснить за счет повышения опыта экспериментатора, так как они никак не вписывались в теорию, в основу которой положен процесс случайного мутирования.
"Н. К. Кольцов, друживший с Павловым и с которым Иван Петрович консультировался по этому поводу, даже не просматривая материалы опытов, уверял Павлова в том, что такого не может быть, потому что не может быть никогда. Потому что, если бы приобретенные признаки наследовались, эволюция бы не шла: каждое новое поколение приобретало бы в наследство груз предыдущего, который мешал бы новому приспособлению, лишал бы организм, так сказать, известной свободы выбора, которую оставляют ему ограниченные в своем спектре наследования безусловные рефлексы-инстинкты".
После такого "убедительного" анализа И. П. Павлову ничего не оставалось, как публично заявить о своей ошибке. Но, в чем эта ошибка проявилась?
Она проявилась в том, что для доказательства результатов опытов у Ивана Петровича не было убедительных ни теоретических, ни практических выкладок, тем более, что в существующие теоретические концепции эти результаты не только не укладывались, но и подрывали их основу.
И получилось так, что ситуация, сложившаяся вокруг опытов И. П. Павлова, уж очень напоминает отречение Ж. Бюффона, которому пришлось отказаться от всего, что может оказаться в противоречии с рассказом Моисея.
В данном случае И. П. Павлову со своими выводами нужно было вступить в противоречие с дарвиновской теорией эволюции. Но, не имея возможности объяснить результаты своих опытов с другой точки зрения, ему пришлось отказаться от полученных результатов и принять за истину "рассказ Моисея". Павлов обращается с письмом в газету "Правда" с просьбой опубликовать его отречение от возможности наследования благоприобретенных свойств.
После такого авторитетного заявления никому и в голову не приходила мысль повторять подобные опыты. И это надолго задержало развитие науки в этой области знаний. И только в начале шестидесятых годов, как о сенсации века, сообщили иностранные журналисты о том, что с экстрактами мозга можно перенести сложные поведенческие навыки от обученных к необученным животным.
Доказательством этому феномену послужили результаты опытов канадского исследователя Мак Коннела и его коллег.
Опыты проводились на ресничных червях-планариях, которых Мак Коннел выбрал потому, что перспективные для восприятия информации макро-молекулы включаются нерасщепленными в клетки их пищеварительного тракта, а пищеварительные клетки непосредственно контактируют с нервными.
В данном случае речь идет не только о том, что возможно через наследственность к потомкам передать приобретенную родителями информацию, а передать ее совершенно другим организмам и даже организмам других видов, путем скармливания обученных необученным.
Планария оказалась наиболее подходящим объектом для подобных опытов, и не только потому, что строение органов пищеварения способствует этому, но еще и потому, что планарии быстро регенерируют, и что у этих червей можно выработать условные рефлексы. Их вырабатывали следующим образом: перед плавающими червями вспыхивал свет, а за этими вспышками следовали удары тока. Под действием тока черви сокращались. После нескольких сочетаний "свет - ток" они начинали сокращаться лишь на вспышки света. В этом и состояло обучение.
"Ученых" планарий разрезали пополам: на переднюю часть, содержащую головной ганглий, и заднюю, где были продольные тяжи нервных волокон и немного нейронов. И вот регенерировавшие из тех и других половинок животные, т. е. уже новое поколение, "обучались" сокращаться в три раза быстрее, чем вовсе необученные.
В других опытах "ученых" червей измельчали и скармливали необученным, или же экстракт мозга обученных вводили в переднюю и заднюю половины регенерирующих "неопытных" червей. Все это ускоряло выработку рефлексов.
Впоследствии другими исследователями опыты усложнялись и проводились на других видах животных. Все они, по-своему, представляют научный интерес. Но, пожалуй, самый интересный результат был получен, когда стало ясно, что наибольшие успехи достигаются там, где животных не приучали, а отучали делать что-нибудь такое, к чему их влекли природные наклонности. (Журнал "Знание - сила" № 8, 1984 г. "В поисках вещества памяти").
На сегодняшний день здесь еще очень много неясного, и, прежде всего, то, что при одних и тех же условиях опытов их результаты воспроизводились далеко не всегда одинаково. Это происходило потому, что в условиях опытов не учитывалась функционально-структурная индивидуальность организмов. Но их основные выводы удивительны, и их уже можно использовать.
Первый вывод доказывает то, что процесс обучения затрагивает определенные структуры организма. Выделено вещество памяти. Им оказалась маленькая белковая молекула, состоящая из пятнадцати аминокислот (это у крыс на рефлекс боязни темноты). А если найден белок, то, несомненно, есть и генетические структуры, дающие информацию для его синтеза. Это значит, что приобретенный признак является закрепленным генетически.
Второй вывод показывает, как важно оберегать добытые длительным эволюционным путем крупицы нашего совершенства над всем остальным миром. Отучить, оказывается, значительно проще, даже если и есть к этому природные наклонности, чем приучить к чему-либо новому.
Напрашивается и третий вывод. Обучение идет успешнее там, где социальные условия поддерживают наследственные проявления, а еще лучше, если социальная деятельность накладывается на наследственный опыт поколений. Об этом говорят многочисленные примеры специализации в хозяйственной деятельности целых народов, регионов страны и династий семей. В результате новое поколение не только значительно быстрее усваивает данный род занятий, но и способствует прогрессу после дующих поколений. А вот всякая смена деятельности часто сопряжена с большими трудностями и затрудняет постижение тонкости профессии. Это связано с тем, что при смене деятельности идет изменение биологических структур.
Только тогда, когда определенные навыки закрепятся механизмом наследственности, у организма начнет проявляться предрасположенность к данной деятельности и возникнет тяга к труду.
В таких случаях в народе говорят, что человек психологически подготовлен к данному труду и является мастером своего дела.
И, несмотря на то, что при определенных усилиях можно достичь многого, все же лучший вариант обучения, когда социальное накладывается на биологическое. Только в таких условиях успех будет обеспечен. Но для того, чтобы такое произошло, необходимо учитывать три момента:
Во-первых, знать время проявления наследственной информации в онтогенезе по той или иной деятельности. (По каждой трудовой деятельности время разное).
Во-вторых, организовать для данного организма социальную деятельность таким образом, чтобы она наложилась на его проявляющиеся биологические структуры.
В-третьих, создать такую ситуацию, при которой организму не выполнить данную деятельность просто невозможно.
Все эти три момента взаимосвязаны между собой, и использовать их необходимо одновременно и, главное, своевременно. Это необходимо потому, что в онтогенезе организм совершает необратимый процесс перехода от одного уровня развития на другой, в результате которого происходит отрицание предыдущего уровня.
В эмбриональный период одноклеточность отрицается многоклеточностью, отрицаются жаберные щели, хвост, волосяной покров и целый ряд других признаков. В постэмбриональный период детская деятельность, которую мы называем игрой, отрицается более серьезными трудовыми дела ми взрослых людей.
Закон отрицания мы должны учитывать как в процессе обучения и воспитания, так и в любой другой деятельности. Оказывается, научить ребенка плавать в первые дни жизни значительно проще, чем потом уже взрослого, у которого проявление этой деятельности отрицается.
Чем древнее признак, тем раньше он проявляется и тем раньше отрицается. Ребенок к концу первого года начинает произносить первые слова, а к трем годам свободно владеет разговорной речью. Все это происходит само собой в процессе его общения с окружающими. Если этот момент упустить, то организм переходит на другой уровень развития и отрицает биологические задатки речевого восприятия. Его курьерский поезд учебы уходит, и испытуемый пересаживается на почтово-багажный, который продвигается очень медленно, так как делает большие остановки в организации учебного процесса.
Успех будет сопутствовать тем, кто научится накладывать путь обучения организма на его эволюционный путь развития. Только таким образом можно достичь наибольшего успеха при наименьших затратах труда, времени и средств. В этой связи, биологическое и социальное накладывается друг на друга и выступает в единстве.
С другой стороны, между двумя составляющими единого процесса имеет место и противоположность. Она проявляется тогда, когда изменение одной составляющей ведет к изменению другой. Это значит, что изменение социальной среды незамедлительно отразится на биологических структурах, а те, в свою очередь, через измененную функцию изменяют социальную среду.
В новой среде возникают и новые приспособления. В Англии, например, синицы научились клювом открывать молочные бутылки, которые разносчики оставляют рано утром у порога заказчиков. Но это не значит, что английские синицы какие-то особые, более умные. Если подобная среда будет организована в другом месте, то возникнут и подобные изменения.
Из всего вышеизложенного вытекает очень важный для будущего развития человечества вывод. Суть его заключается в том, что есть возможность создания направленной эволюции, в том числе и социальной. Но для этого необходима соответствующая среда и соответствующая ситуация.
Для организации такой целенаправленной среды и ситуации необходимо более детально изучить, как влияют на человеческий организм естественные и искусственные факторы среды, и как организм реагирует на их действия.
